Главная Регистрация Вход RSS

Глава 7. Появление огняI I. Постановка и состояние темы Предыдущая глава далеко не завершила выполнение критической или деструктивной, стороны нашей задачиII. Очередной помехой, мешающей работе, выступает мнение, будто кто-то из наших плейстоценовых предков в один прекрасный день открыл или изобрел способ добывания огня, похитив его тайну у молнии или вулкана, как Прометей для людей похитил огонь у богов. Это мнение одна из опор опровергаемого в настоящей книге представления о великой отдаленности начала человеческой истории. Следы огня, находимые в нижнем и среднем палеолите, якобы свидетельствуют о человеке — о его разумном творческом духе. Огромное значение огня в истории материальной культуры общеизвестно. Нередко говорят1, что в известном смысле вся история материальной культуры сводится к развитию использования огня. Естественно, что вокруг вопроса о первоначальном открытии огня идет борьба между идеализмом и материализмом. Идеализм издавна приписывал появление огня в жизни человека либо прямо богу, либо полубожественному герою (например, Прометею), либо какому-то индивидуальному «гению» среди людей, носителю «искры божией». С развитием в XIX в. этнографии и истории культуры построения стали много сложнее, но тема о происхождении огня трактовалась (в частности, немецкими учеными Куном, Гейгером и др.) не иначе, как в неразрывной связи с вопросами истории религии, верований, солнечного культа. Важнейший факт материальной культуры выводился из развития религиозных идей. Технологическая сторона появления огня оказывалась при этом чем-то случайным: была бы у дикаря идея огня, а жизнь, наблюдения или случай подскажут, как практически зажечь огонь. Так, по Куну, первобытный человек мог увидеть, как в лесу лиана, раскачиваемая бурей, попав в углубление сука, вызвала трением появление огня, — для солярного мировоззрения человека это было достаточным толчком к подражанию, искусственному добыванию огня трением2. 331 Сходные наивные картины «наблюдений» рисует Вахтер3. По Гейгеру, первое получение огня было неожиданным, случайным результатом вращения, производившегося с мистической целью, ибо вращение (предметов, колес, священных мельниц, людей в хороводах и т.д.) связано с природой магического мышления; генетическая связь с вращением придала, по Гейгеру, огню его последующее сакральное значение4. Хотя эта школа давно отступила под натиском позитивизма и эволюционизма, от нее надолго сохранялось в науке положение, что древнейший способ добывания огня человеком следует искать в пережиточных религиозных культах, что этим древнейшим способом являлось добывание огня трением — вращением деревянной палочки в углублении, сделанном в другом куске дерева. Этнографы тщательно изучили этот способ добывания огня у разных народов (К. Штейнен5* и др.). Долгое время не существовало другого мнения и данный факт считался непреложно установленным. Накопление этнографических и археологических сведений понемногу осложняло картину. Представления, господствующие теперь в литературе, кратко можно свести к следующей трехчленной схеме. I. Различают три последовательные стадии: а) стадия, когда человек жил без огня; б) стадия, когда человек лишь использовал и умел хранить огонь, возникающий в природе; в) стадия искусственного добывания огня. II. У современных народов различают разные примитивные способы искусственного добывания огня (кроме кресания сталью о кремень, зажигания огня спичками и т.п.): I) трением дерева о дерево в виде а) трения в желобе (огневой плуг); б) сверления или ротации (огневое сверло), с целой гаммой вариантов от простого вращения палочки руками до сложного лучкового сверла или дриля, в) пиления (огневая пила, например, одной половинкой бамбука поперек другой); 2) высеканием ударами из кремня, но не сталью или железом, а пиритом, т.е. куском железного или серного колчедана, руды (FeS2); 3) сжатием воздуха в особом приборе (пневматическое или насосное огниво). Карта, составленная по принципу «культурных кругов»6, показывает, что наиболее распространенными являются простое вращение и трение в желобе. III. Среди указанных способов искусственного добывания огня древнейшим считается трение дерева о дерево (простое вращение, трение в желобе), а не высекание ударами камня о камень, так как последнее не только мало распространено в настоящее время, но и археологам находки кусочков пирита, служившего для добывания огня, известны лишь в стоянках развитого верхнего палеолита и мезолита (Шале, Лез-Эйзи, Маглемозе). 332 Нетрудно заметить, что вся эта схема базируется на мнении, что получение огня путем ударов двух камней без участия пирита (например, двух кремней) невозможно7. Приведенная трехчленная схема на протяжении примерно последнего тридцатилетия понемногу расшатывалась под давлением новых фактов. Прежде всего, это успехи археологического изучения нижнего (древнего) и среднего палеолита. Выяснилось, что всегда или почти всегда, когда перед нами не пере-отложенные памятники, а остатки стоянки, в них налицо следы пользования огнем. Это, бесспорно, свидетельствует о наидревнейшей и к тому же о систематической, а не спорадической (при лесных пожарах, вулканических извержениях и пр.) связи предков человека с огнем. Некоторые авторы8 ищут выход из этого затруднения в оспаривании раннего возраста всех наиболее выразительных в этом отношении памятников — пещеры Чжоукоудянь, грота Обсерватории, стоянок Латейнберг, Шпихерн, Крельпа, Таубах, Киик-коба (нижний горизонт) и других — и отнесении их в лучшем случае к ашёлю или даже к мустье. Эта тенденция связана с вполне основательным отрицанием наличия техники сверления и шлифования дерева на ранних стадиях палеолита, без чего немыслимо и добывание огня трением. Другие авторы, напротив, ищут выход в допущении как раз очень раннего появления, если не сверления, то резания, пиления и скобления дерева, причем не только каменными орудиями, но и специально изготовленными орудиями из более крепкого дерева, что и давало самовозгоравшиеся при такой работе стружки и опилки9. Сильно пошатнулась приведенная выше трехчленная схема и в глазах зарубежных этнологов. Монтандон, Фрэзер, Маунтфорд и Берндт, Веллар, Шмидт выразили сомнение, следует ли считать древнейшим способом искусственного добывания огня трение (деревом о дерево), а не высекание (камнем о камень). Правда, дальше сомнения они не пошли, но мотивы этого скепсиса заслуживают внимания. Монтандон пишет, что хотя ныне трение распространено почти повсеместно, а высекание лишь в холодных странах (огнеземельцы, эскимосы), и поэтому с точки зрения концепции культурных кругов следовало бы расценивать трение как более ранний прием, «мы не хотели бы признать вопрос решенным», ибо «в палеолите высекание также должно было быть повсеместным10. К соображениям Монтандона можно добавить, что археологи долгое время вообще не обращали внимания на кусочки серного колчедана, которые могли попадаться при раскопках стоянок верхнего палеолита. К тому же серный колчедан плохо сохраняется под землей, легко рассыпаясь в коричневый порошок, и остается фиксировать лишь следы удара им по 333 кремню11. Отсюда ясно, что редкость таких находок отнюдь не свидетельствует о редкости самого приема в верхнем палеолите. На тезис Монтандона, однако, можно возразить, что высекание при помощи пирита не могло быть повсеместным, ибо на земле далеко не повсеместно поверхностное нахождение железного или серного колчедана. Через восемнадцать лет В. Шмидт принужден был уже более определенно, чем Монтандон, отдать первое по древности место высеканию: оказалось, что почти всем народам, выделенным культурно-исторической школой в качестве носителей «наидревнейших культур», известно высекание огня камнем о камень12. Но из этих фактов данная школа не способна сделать никаких выводов, объявляя вопрос о происхождении огня у человека (как и о происхождении речи) «метафизической проблемой», ибо огонь и речь — «изначальные феномены человеческого бытия». Фрэзер, собравший предания и легенды разных народов о происхождении огня, присужден был признать, что некоторые из них говорят о первичности высекания. Наиболее знаменательной ему показалась одна якутская легенда13, опубликованная Приклонским в «Живой старине»: «...Сначала люди, т.е. якуты, не знали огня, ели все сырое и много терпели от стужи, пока добрые духи не умудрили одного из них добыть огня из камня и совершенно неожиданно. Вот это как было: в летний жаркий день бродил старик по горам и, присев отдохнуть, от нечего делать стал бить камень о камень; от удара посыпались искры, зажгли сухую траву, а за нею и сухие ветви... С этого времени якуты научились добывать огонь»14. У Фрэзера можно найти другие легенды, говорящие о заключении огня каким-либо божеством или животным в камень и получении его затем людьми из камня, о высекании огня двумя камнями. Без всяких оснований некоторые этнографы15 связывают с такими легендами только вопрос о высекании огня пиритом. Можно было бы привести другие легенды, не учтенные Фрэзером, которые прямо противоречат такому ограничению. Так, например, в Подольской губернии в XIX в. было записано предание о начале огня: мудрый царь Соломон «отыскал два кремня, ударил один о другой, и явился огонь»16. Да и все легенды, говорящие о «камне», как носителе огня, о высекании «двумя камнями», не дают основания предполагать, что речь идет о двух совершенно различных породах камня. У племен хайда и тлинкитов в Северо-западной Америке в новое время зарегистрировано добывание огня исключительно огневым сверлом, но в мифе о происхождении огня они рассказывают, что некогда ворон нес тлеющую головешку и от жгучей боли уронил ее на скалу, чем и объясняется, что из камня можно вы- 334 сечь огонь17. Не ясно ли, что одна скала не может подразумевать две породы камня? Веллар произвел лингвистические исследования в Южной Америке и обнаружил, что, например, в языке племени Bwiha в Парагвае, хотя и добывающего огонь трением дерева о дерево, термин «добывание огня» происходит от слов «высекание ударом»18. Это доказывает, что высекание здесь предшествовало трению. Известно, что высеканием добывали огонь и древние мексиканцы. Наконец, расширился мало-помалу и круг народов, у которых этнографами было зарегистрировано высекание огня пиритом: сейчас на карту должны быть нанесены не только огнеземельцы и эскимосы, но также нивхи, алеуты, некоторые североиндейские племена, патагонцы, индейцы Британской Колумбии, жители о-ва Малайта (Соломоновы о-ва). К смущению школы «культурных кругов» все эти зарегистрированные точки не образуют на карте замкнутой территории, а разбросаны в разных уголках земного шара. Особенно важным явилось открытие высекания огня у австралийцев. Австралия и Океания считались классической ареной, иллюстрирующей древность и первичность добывания огня трением; еще недавно, казалось, Ф. Шпейзер подтвердил это своими исследованиями. Но в 1937 - 1941 гг. два сотрудника университета в Аделаиде, Маунтфорд и Берндт, установили у ряда племен Южной Австралии бытование, наряду со сверлением, остатков более древнего приема — высекание пиритом из кремня. Заключение авторов гласит: «Метод добывания огня ’’трением” применяется по всей Австралии; в тех областях, где прежде был принят метод высекания, он был, по-видимому, постепенно замещен методом "трения”, так как прежний являлся, согласно сведениям племени Adnjamatana, трудным и ненадежным на практике». Отсюда следует обобщающий вывод: «Возможно, что метод получения огня высеканием является самым древним из всех»19. Значение этих открытий состоит в том, что они еще более расшатали традиционную схему и что они, с другой стороны, свидетельствуют о падении шор, которые эта схема накладывала на глаза исследователей: пока вера в первичность добывания огня трением была незыблемой, оставались незамеченными такие важные факты, как широкая распространенность высекания. Теперь их стали замечать, фиксировать, исследовать. Но в перечисленных случаях речь идет исключительно о высекании пиритом. Это — новые шоры, ограничивающие поле зрения. Исследование одной из важнейших проблем истории материальной культуры — проблемы освоения человеком огня — наталкивается на своеобразный миф, прочно укоренившийся в науке и как каменная стена стоящий на пути исследователей. Этот миф состоит в том, что якобы невозможно высечь огонь ударами кремня о кремень, что высекание огня из кремня возможно только о помощью пирита (т.е. железного или серного колчедана) и железа. Такое утверждение способствует тому, что овладение огнем выглядит какой-то таинственной страницей в развитии чело- 335 века, что весьма устраивает реакционно-католическую школу, господствующую в зарубежной этнологии и палеоэтнологии. Один из виднейших представителей этой школы, О. Менгин, снова объявил антинаучными всякие попытки решить проблему овладения огнем и провозгласил огонь, как и речь, необъяснимым изначальным явлением бытия человека20. По сообщению В.К Никольского, глава западной идеалистической школы в изучении палеолита аббат А. Брейль в устной беседе с ним категорически поддерживал мнение о невозможности высекания огня ударами кремня о кремень. Когда я обратился с аналогичным вопросом к В.А. Городцову, лично много экспериментировавшему с кремнем, он, напротив, сказал, что с технической стороны нет ничего невозможного в высекании огня кремнем из кремня. Но в научной литературе и в представлениях подавляющего большинства археологов укоренилось указанное мнение: считается, что искра, возникающая при ударе кремня о кремень, «холодная» и не может ничего зажечь. Как уже отмечалось выше, это утверждает, в частности, такой солидный справочник, как «Reallexikon der Vorgeschichte» М. Эберта (см. статью «Feuer» в томе VI). Во всей специальной литературе по истории первобытной техники либо повторяется эта версия, либо сам вопрос обходится молчанием21. На некритически принятом мнении о невозможности добывать огонь высеканием двумя камнями зиждется монография шведского этнографа Лагеркранца «Методы добывания огня в Африке»22. Эта книга — сводный каталог огромного количества зарегистрированных этнографами сведений (причем не только по Африке, а и по всему свету). Но поражает крайняя предвзятость Лагеркранца при отборе фактов и литературы: используя и детально классифицируя колоссальный материал о добывании огня трением дерева о дерево (проверенный им и экспериментально), он игнорирует значительную часть данных о высекании пиритом, тем более двумя кремнями, в том числе и данные Трилля об африканских пигмеях габун23. Все сведения о высекании огня автор крайне тенденциозно пытается объяснить лишь подражанием европейцам со стороны африканских и прочих народов. Лагеркранц скептически отзывается о всяких попытках установить происхождение тех или иных способов добывания огня, или решить вопрос о наибольшей древности какого-либо способа24. И все это построение держится на одной единственно шаткой посылке, что действительно простейший способ добывания огня путем удара кремнем о кремень якобы невозможен. Автор не утруждает себя доказательствами. Глава IX «Добывание огня сталью и камнем» начинается словами: «А. Видеманн допускает, что в древнем Египте огонь получали, ударяя друг о друга два камня. Тем не менее, это, несомненно, не так»25. Автор не счел нужным проверить экспериментально свое отрицание, которое остается голословным и неправильным. Миф приобрел силу непреодолимой академической традиции даже и для ряда советских ученых. Крупный советский специалист по палеолиту П.И. Борисковский некритически воспроизвел его в своем специальном исследовании «Освоение огня»: «Представление о том, — пишет автор, — что, обрабатывая кремень, палеолитические люди научились высекать из кремня искру и таким путем стали добывать огонь, не соответствует действительности. Высечь искры ударом кремня о кремень и затем разжечь получившиеся таким путем искры в пламя почти [? — Б.П.] невозможно»26. Следуя, по-видимому, за П.И. Борисковским, А.В. Арциховский в учебнике «Основы археологии» тоже кратко воспроизводят это мнение: «Как же все-таки добывали огонь палеолитические люди? Кремень был для этого совершенно бесполезен...»27. Так переходит из уст в уста ни на чем не основанное, ошибочное представление, служащее главным препятствием к научному изучению действительной предыстории освоения огня человеком. Какими средствами может быть опровергнут этот миф? Прежде всего, сбором этнографических сведений о высекании огня без помощи пирита и железа. Принципиально важное в этом отношении открытие опубликовал в 1934 г. французский этнограф Веллар: он описал на основании личных наблюдений способ добывания огня у племени гуаяков — путем высекания искр ударами друг о друга двух кусков мелкозернистого кварцита; трутом служит пух растения самугу (Ceiba pubi-flora)28. Другой французский этнограф Трилль точно так же обнаружил у африканских пигмеев габун высекание огня двумя кремнями29. В верховьях Амазонки этнограф Фехос наблюдал добывание огня ударами кремня о кремень у племени ягуа30. Даже эти единичные факты опровергают предвзятое мнение о невозможности высекания огня без пирита. Однако этот путь не получил развития в науке: он ведет к «слишком простой» возможности получения огня древним человеком, не оставляющей места для представления о «божьей искре». Характерно, что следующий шаг сделан двумя советскими 337 авторами, причем совершенно независимо друг от друга, хотя и одновременно. В 1946 г. в Душанбе и Москве были доложены новые факты и наблюдения, доказывающие возможность, распространенность и глубокую древность получения огня высеканием без помощи пирита. Одним из этих авторов был известный этнограф, исследователь Средней Азии М.С. Андреев. Его заинтересовало полное отсутствие в Таджикистане и других областях Средней Азии добывания огня трением дерева о дерево и каких-либо намеков на этот прием в реликтовых обычаях и сказках. Как же добывали здесь огонь в древности, до появления железного кресала? М.С. Андреев путем обычного в этнографии метода опроса к 1946 г. нащупал ответ. Его статья, содержащая всю собранную информацию, опубликована посмертно в 1951 г.31 Здесь перед нами около двух десятков записей сведений, собранных от надежных осведомителей-очевидцев, описавших, иногда кратко, иногда с мельчайшими техническими деталями, бытующий среди населения способ высекания огня двумя кремнями. Тут есть сведения и об употребляемых породах кремня, и о видах применяемого трута (вата, хлопок, сухая трава «шульха», солома), и о приемах держания кремней и трута при ударе. М.С. Андреевым установлены географические точки, определившие огромный ареал распространения данного способа добывания огня: он зарегистрирован на территории Казахской, Таджикской, Узбекской (Фергана, Бухара, Джизак, долина Пянджа и т.д.), Киргизской, Туркменской, Азербайджанской ССР (возможно, всего Кавказа и Закавказья), а также на всем пространстве Афганистана, в северо-западной части Индии, примыкающей к Афганистану, в большей части Ирана (в Хорасане, Семнане, Дамгане, Себзеваре, Мазандеране, Фирюзкухе, Демавенде, Амуле), наконец, в Восточном (китайском) Туркестане. Уже этих данных достаточно, чтобы опрокинуть все составленные этнографами карты распространения разных способов добывания огня. Территория высекания уже сильно превзошла территорию трения. М.С. Андреев полагал, что он обнаружил огромную область высекания, центр которой в глубокой древности находился где-то в Средней Азии, и что дальнейшая задача состоит в установлении «встречи», т.е. границы распространения двух способов добывания огня — ударами кремня о кремень и трением дерева о дерево. М.С. Андреев не предполагал, что дело идет не о распространении способа высекания из одного культурного очага, а в известном смысле о повсеместности этого способа. Одновременно с М.С. Андреевым работал автор настоящей книги, доложивший свои первые результаты и теоретические соображения Ученому совету Института этнографии АН СССР в 1946 г. После того как в соответствующих естественно-научных институтах АН СССР я получил консультации, подтверждавшие теоретическую возможность возгорания от кремневой искры (т.е. от ударов кремня о кремень), я проверил бытование этого способа получения огня таким же этнографическим методом опроса, каким пользовался М.С. Андреев. В течение ряда лет я опрашивал лиц, которые или сами когда-либо добывали огонь ударами двух кремней, или видели это своими глазами. 31 См.: Андреев М.С. О первоначальном способе добывания огня в Средней Азии и в сопредельных с него странах // Труды Таджикского филиала АН СССР. XXIX. Сталинабад [Душанбе], 1951. 338 Среди моих свидетелей, преимущественно русских, оказались и уроженцы тех областей (Вологодской, Смоленской, Калининской, Орловской, Воронежской, Поволжье), где этнографами давно зарегистрированы и описаны обряды добывания «живого огня» трением. Из бесед выяснилось, что высекание огня двумя кремнями не связано с какими-либо обрядами и верованиями. Оно является чисто практическим рациональным актом. И наблюдалось обычно при тех или иных затруднительных жизненных обстоятельствах, когда трудно было получить огонь иным способом: в условиях недостатка спичек в деревнях в 1919 - 1920 и 1942 - 1944 гг., подчас в чрезвычайных фронтовых условиях, в условиях пастьбы скота, охоты или рыболовства в отдаленных районах, в условиях далеких путешествий. В виде игры дети высекают огонь на жженную тряпку или другой трут, долго стукая один о другой два куска кремня. Свидетели согласны в том, что этот способ добывания огня значительно неудобнее и ненадежнее, чем при помощи стального кресала; приходится «долго долбать», как выразился один из них. Опыт показывает, что можно собрать буквально безграничное количество свидетельств о добывании кремневого огня. Этих сведений раньше не имели только потому, что их не искали. Особенно велик процент таких свидетелей среди стариков, помнящих то время, когда спички были в русской деревне еще редкостью. Навряд ли дальнейший сбор этих свидетельств может представлять научный интерес, — они ничего не скажут нам о степени древности данного способа получения огня или об ареале его распространения, ибо дело идет, вполне возможно, не о какой-либо единой древней культурной традиции, а о множестве новооткрытий того же самого приема, технически весьма несложного. Достаточно того, что «почти невозможное» в глазах ученых высекание огня двумя кремнями широко известно в народе; если жизненные условия не принуждают прибегать к этому приему, им пользуются для игры дети. Указанными исследованиями советских авторов глубоко подорвана традиционная схема, лишен основания тезис о наибольшей древности получения искусственного огня трением и подготовлена возможность дебатировать тезис: не является ли наидревнейшим способом получения огня высекание его двумя кремнями, шире — двумя камнями одинаковой породы, без помощи пирита? В самом деле, стоит в свете этих исследований вернуться к старой этнографической литературе, как начинают всплывать факты, незаконно игнорируемые: высекание огня двумя кремнями было зарегистрировано еще у тасманийцев32; алгонкинское племя чейеннов знало добывание огня раскалыванием кремня и ударами друг о друга двух его кусков33; калифорнийские индейцы помо получали огонь ударами двух кусков кварца34. Но насколько глубока древность этого способа? Мифы и предания не могут, конечно, помочь в решении этой проблемы, — они формировались бесконечно позже того времени, когда предок человека знакомился с огнем. Больше сможет дать лингвистика. Есть некоторые основания констати- 339 ровать в разных языках очень древнюю связь терминов, обозначающих «кремень», «бить», «ударять», с терминами, обозначающими «огонь», «гореть». Например, общее ряду европейских языков слово flint (кремень) одного корня с лат. fligo, fligere (ударять, сталкиваться), с flagro (гореть, сверкать), которое опять-таки одного корня с flamma (пламя, огонь). Заслуживает изучения возраст общего для некоторых германских языков наименования кремня «Feuerstein» («огненный камень»), также как и наименования кремня в некоторых русских областных диалектах: «огневик» и архаического применения наименования «кресало» к кремню. Древнерусское слово «креметь» («керемид») означало, по-видимому, жертвенник. Но все же и современные языки и даже древние почти так же мало могут сказать нам о палеолите, как находимые нами у Софокла и Фирдоуси упоминания о высекании огня двумя камнями. Все это годится лишь для негативной задачи — преодоления привычных схем. Для того, чтобы проверить сложившуюся у меня и доложенную в 1946 г. гипотезу, я обратился к эксперименту. II. Экспериментальные данные35 В течение августа 1954 г. были проведены систематические эксперименты с высеканием кремневого огня во время работ Костенковской археологической экспедиции (начальник А.Н. Рогачев). Моими сотрудниками были молодые воронежские археологи JI. М. Тарасов и B.C. Щербаков. Кремни разных видов для опытов были собраны мной вместе с геологом Э.А. Вангенгейм в окрестностях Костенок преимущественно в обнажениях морены, как выходящих на поверхность («Кузнецов гребень»), так и в оврагах («логах»). Возможно, что таким же путем собирали кремень и верхнепалеолитические обитатели костенковско-боршевского района, но нам не удалось найти образцов такого высококачественного сплошного, плотного кремня (голубого, серого и др.), из какого сделаны многие их орудия. Отдельно должны быть оговорены несколько собранных нами небольших кремневых галек с гладко скатанной черной коркой (но при разломе показывающих полупрозрачный плотный желтоватый или сероватый кремень). Они интересны в том отношении, что население Костенок, по словам 62-летнего колхозника И.М. Романова, еще недавно специально искало и хранило их для высекания огня (стальным кресалом), считая их особо «огнистыми». Самая крупная из этих собранных нами галек, около 8 см длины, схожа с подобными, но более крупными и гладкими гальками, найденными во втором горизонте Костенок IV в особых ямках вместе с охрой36; они имеют с края одного конца ясные следы ударов по твердому материалу, несомненно, по другому кремню, и, по предположению А.Н. Рогачева, высказанному в свете наших опытов, служили жителям Костенок IV своего рода кремневым кресса- 35 Здесь даются лишь краткие итоги экспериментов. Подробнее см.: Поршнев Б.Ф. Новые данные о высекании огня // Институт этнографии. Краткие сообщения. М., 1955, ХХ111. 36 См. Рогачев А.Н. Палеолитическое поселение Костенки IV. Краткие сообщения института истории материальной культуры. М., 1940, вып. VI. 340 лом для высекания огня. Возгорание (тление) трута от искры, высеченной ударами кремня о кремень, было получено нами многие десятки раз. Уже первые дни показали нам одну непредвиденную трудность. Сначала казалось необъяснимым, что в одни дни возгорание (тление) трута достигалось сравнительно легко, подчас даже с 4 - 5 ударов, а в другие дни безрезультатно затрачивались многие десятки ударов или даже вовсе не удавалось добиться ни одного возгорания. Вскоре выяснилось, что эти колебания зависели от влажности воздуха. Более ровные результаты получались в хорошо протопленном закрытом помещении. Но одновременно в ходе опытов сложилось впечатление, что при достаточной сухости воздуха среднестатистическая вероятность возгорания и удержания искры трутом повышается, если есть ветерок. Наши опыты состояли из трех серий. Во-первых, надо было выяснить, зависит ли возможность возгорания от породы и свойств применяемых кремней. Были испробованы, при неизменности всех прочих условий высекания, десять различных сочетаний кремней разной расцветки. Все сочетания оказались результативными (опыты Л.М. Тарасова 19 августа). Было проверено, не связан ли результат с применением обязательно двух разных по окраске и свойствам кремней: был расколот большой кусок кремня и высекание столь же успешно осуществлялось двумя его осколками. Эти опыты дают право на обобщение, что любые два кремня, достаточно крепкие, чтобы дать при ударе искру (слабо окремнелый мел искры не давал), тем самым годны для получения огня. Дело, следовательно, только в том, чтобы возникла искра и чтобы достаточной силой удара эта раскаленная частица была оторвана от камня. Известно, что возникновение и отлетание искр наблюдаются у всех крепких силикатных пород (Si02) — кварцита, кварца, кремнистого известняка, плотного песчаника. Мы не пробовали добыть огонь на трут от кварцита и кварца, но сведения Веллара о гуаяках и Крёбера об индейцах помо подтверждают эту возможность. Следует полагать, что высекание огня возможно камнями всех указанных пород. Сказанное, однако, не надо понимать в том смысле, что породы и свойства кремня безразличны для высекания огня. Речь пока шла лишь о возможности. Но сколько понадобится времени и усилий, чтобы реализовать возможность, получить огонь, это в значительной мере зависит от свойств данных кремней. В основном эффективность кремней различается не по цвету, а по степени их однородности, стекловидности, плотности. Чем более налицо эти качества, тем «огнистее» кремень, т.е. тем выше статистическая вероятность быстрейшего получения от него огня. Иными словами, степень «огнистости» определяется теми же самыми свойствами, которые определяют и достоинства кремня для изготовления орудий. Именно по этим признакам палеолитический предок человека отбирал те кремневые желваки, валуны или обломки, которые были ему наиболее желательны, которые он приносил на стоянку. Вторая серия наших опытов состояла в применении разных видов трута. Сначала огонь высекался на вату, пропитанную марганцевокислым калием и хорошо высушенную. Затем была применена вата, проваренная в воде с золой подсолнечника и также хорошо высушенная; результат был снова положительный (опыты B.C. Щербакова 23, 24, 25 августа). Наконец, вместо ваты был применен один из наиболее распространенных в народе видов трута, называемый местными жителями «пы- 341 жик» — цилиндрическое соцветие (початок) камыша рогоза или куги (Typha). Распушенным ватообразным «пыжиком» население набивает подушки и перины. Этот распушенный «пыжик» был промочен нами в воде с золой подсолнечника, затем отжат и хорошо высушен. Для использования в качестве трута он нуждается, как мы убедились, в дальнейшем сваливании и обминании. На этот трут многократно успешно высекался огонь, даже более эффективно, чем на вату, пропитанную марганцовкой; он хорошо схватывает искру, отлично сохраняет тление и легко даёт раздуть огонь (опыты Л.М. Тарасова и B.C. Щербакова 26 и 28 августа). Таким образом, начав с использования продуктов современной промышленности, мы дошли до трута чисто природного характера. Мы не имели возможности продолжить опыты с другими трутами и провели только некоторые подготовительные пробы разных материалов. Но и изложенные результаты дают, по-видимому, право на такое обобщение: при высекании огня двумя кремнями трутом могут служить, очевидно, все те материалы, которые используются разными народами при высекании огня стальным кресалом или пиритом. Разница здесь может быть только количественная, в быстроте и надежности возгорания, но не принципиальная. Третья серия наших опытов, проходившая параллельно с первыми двумя, состояла в выяснении эффективности разных положений кремней и трута при ударе и разных типов удара. Исходным пунктом этой серии было подражание приему, применяемому при высекании огня стальным кресалом. Но наблюдения подсказывали, что целесообразнее помещать трут не сверху, а снизу, и опыты подтвердили это. Эффективными оказались также удары сверху вниз прямо по поверхности кремня, который в этом месте был с трех сторон окружен выступающим трутом, прижатым снизу всеми пальцами левой руки; обильные искры от ударов рассыпались в разные стороны на расстояние до 10 см и, попадая на окружающий трут, несколько раз давали возгорание (опыты Л.М. Тарасова 15 и 19 августа). Завершением этой серии явились опыты, при которых ударяемый кремень клался на землю. Высекающий человек сидит на земле или стоит на коленях. Трут («пыжик») положен впереди кремня. Левой рукой ударяемый кремень придерживается сзади и слева, правой рукой наносятся удары продолговатым кремнем — отбойником или ударником, удерживаемым сверху и справа; удары средней силы наносятся по верхней грани, сверху вниз, слегка к себе, искры отлетают вниз и к себе на расстояние 3 - 7 см и, падая на трут, дают особенно легкое возгорание трута, в нескольких случаях всего лишь после 4-5 ударов (опыты B.C. Щербакова 28 августа). Таким образом, эта серия, начавшись с подражания современному кресанию, в поисках наибольшей «огнистости» приема, завершилась получением огня в такой ситуации, которая, в сущности, совпадает с ситуацией изготовления палеолитического грубого кремневого орудия, скалывания и обивания края кремня.